В начале 19 века по количеству вишневых садов город занимал одно из первых мест в губернии и Владимирском уезде с окрестными селами. Вишневых садов было так много, что казалось будто город окружен вишневым лесом.
Возникновение владимирских садов относиться к глубокой древности. Когда в первой половине 12-го века великий князь Юрий Долгорукий обосновался в Суздальской области, он захватил с собой из Киева греческих и русских монахов, знавших хорошо различные промыслы, ремёсла и садоводство. С основанием монастырей должны были появиться и монастырские сады с любимым юго-западного края - вишней. Сын Юрия, Андрей Боголюбский, сделавший Владимир своею столицей, во второй половине XII века развёл сад при своём загородном тереме в г. Боголюбове (ныне село и монастырь, - по состоянию на 1912 год).
По преданию, приводимому священником К. Веселовским, первые вишнёвые деревья в Ярополче (Вязниках) были завезены из Греции (греческими монахами?). Особенно широко должно было развиться вишневодство во Владимире и, вероятно, в Ярополче (Вязниках), когда в 7-ом веке внешние враги перестали грозить этим городам, и сады стали свободно расти вдоль городских валов и на самих этих валах. Первые, достоверные сведения о владимирских вишнёвых садах относятся к 1657 году.
Большинство вишнёвых садов вдоль городских валов и по самым валам существовало при дедах и "изстари", т.е., по крайней мере, в 17-ом веке. Тогда же упоминается большой "Патриарший сад", до сих пор ещё представляющий живой музей всех сортов владимирских вишен.
Насколько большое экономическое значение имели для Владимирцев вишнёвые сады в 17-ом столетии даёт нам сведения участник известной экспедиции Палласа Иван Лепёхин, посетивший Владимир в 1769 году:
"Самый большой, и обыкновенный их (Владимирцев) промысел состоит в вишнёвых садах, которыми Владимир непосредственно хвалиться может; да и Москву сим продуктом не мало снабдевает".
В "Географическом словаре Российского Государства", изданном в 1801 г., находим:
"Жители (Владимира) занимаются разведением вишнёвых садов, кои содержат они не регулярные, на подобие лесного, дикого кустарнику, и во время урожая вишен отвозят оные в великом множестве и с большим барышом в Москву… от чего имеющие такие сады жители получают прибытку от 100 до 200 тысяч рублей".
Здесь имеется и первое описание некоторых сортов владимирских вишен:
"Владимирские вишни разделяются у жителей по названиям их на 4-е рода:
1. Васильевская, отменная от прочих, кои имеют вид белой, на подобие винограда, и продолговатее обыкновенных, и вкус их весьма приятный, но их немного родится.
2. Родительские, которые цветом весьма чёрны, кругловаты и родятся на маленьких деревцах, вышиною не более двух аршин; сии нарочито превосходны и вкусом сладки, и родится их великое множество.
3. Кулагиха, оные ягоды красны, мельче обыкновенных и вкусом кисловаты.
4. Кислиха, ягоды алые, вкусом весьма кислы и немного крупнее садовой рябины; сих двух последних родится нарочитое множество и на больших деревьях (под именем кулагихи, повидимому, описана бель (бельё), а под кислихой - скороспелка, замечательно только то, что в настоящее время бель и, особенно, скороспелка растут на невысоких кустарниках).
Сок из сих ягод выжимают в сделанных нарочито таких станках-прессах, и, выжатый, бочками отвозят для делания наливки в Москву".
Сумма вывоза составляла до 200 тыс. рублей. Эту же сумму 200 тыс. рублей подтверждает . Калайдович в "Вестнике Европы" в 1811 г., где он пишет:
"В г. Владимире более всех обращают на себя внимание сады вишнёвые, как по своему множеству, так и потому, что жители Владимирские от них немаловажный торг производят. В городе считают около 400 садов больших и малых. Уверяют жители, что прежде их было гораздо больше, ибо многие из них вырублены при расположении города по плану в царствование Екатерины 11. Вообще, сады расположены без всякого порядка и заросли травой. Все сии роды (4-е сорта) вишен цветут в одно время, т.е. в мае; тогда приезжают во Владимир Московские купцы из овощного ряду и откупают сады, за которыми смотрение и издержки на обирку плодов берут на свой счёт. Караульные на сторожевых вышках-лачугах получали по 7-10 р. в неделю, а оборщицы на харчах хозяина 25-30 к. на день, - цена для того времени чрезвычайно высокая".
Подробное описание всех 6-ти сортов владимирских вишен с их ботаническими особенностями дал в 1836 г. Н.Я.Дубенский во "Владимирский Губернских Ведомостях". В 1871 г. Обстоятельное описание вязниковских вишен дано К. Веселовским в "Трудах Имп. Вол. Экономич. Общества".
В 1900 г. Описание всех сортов (отчасти основываясь на исследовании Дубенского) владимирских вишен дал г. Воейков. Наконец, описание вишен, данные об уходе за садами и ряде экономических сведений, относящихся к разведению вишни, даны в описаниях садоводства Владимирской губ., изданных оценочно-статистическим отделением Владимирской Губернской земской Управы: А. Смирнов, "Садоводство и огородничество Владимирской губ.", изд. 1903 г. и М. С. Антипович - "Садоводство и огодничество во Владимирской губ., их доходность и причины роста и упадка в отдельных местностях губернии", изд. 1910 г.
Особенности Владимирской вишни
По некоторым историческим указаниям и местным преданиям представляется вероятным, что во Владимире вишни занесены с юго-западной Руси, а некоторые сорта, даже из более южных областей. Для полной акклиматизации вишни, занесённой с юга в суровые условия Суздальско-Владимирского края, потребовалось много упорного и продолжительного труда. Только замечательная настойчивость и любовь к делу старинных садоводов могли приучить нежные, но высокие по качеству сорта вишни к условиям владимирского климата и одарили нас прославленной "владимиркой".
Дело в следующем: ещё на памяти ныне живущих глубоких стариков вишню приходилось предохранять от вымерзания, пригибая на зиму к земле и засыпая снегом. Во Владимире и Вязьниках, где сады большею частью растут по обращённым к югу, юго-востоку и юго-западу скатам и защищены от губительных северных ветров естественными складками местности, вишни акклиматизировались раньше и этот кропотливый способ защиты оставлен уже давно, но в г. Суздале, расположенном на открытой безлесной равнине, это пригибание практиковалось ещё около половины 19-го века.
В течение последнего столетия, высота дерева родительской вишни заметно увеличилась. Так, Калайдович в 1811 году, на основании собственных наблюдений, утверждал, что "родителевы" вишни не превышают ростом двух аршин, в половине же 19-го столетия и в настоящее время рост этой вишни в среднем достигает 3-5 аршин, а нередко можно встретить экземпляры в 6-7 и более аршин. Взрослых кустов высотою в 2 аршина теперь почти невозможно найти. Очевидно, что маленький рост являлся следствием ежегодного пригибания и был для него совершенно необходим. Когда же пригибание было оставлено, не стесняемое такой задерживающей рост операцией дерево стало развиваться более роскошно. Во-вторых, владимирские старики-садоводы до сих пор садят "родителеву" вишню не в одиночку, а по 3-4 штуки в одну ямку. Это, несомненно, ослабляет рост каждого экземпляра, как в высоту, так и в толщину. Каких либо рациональных объяснений этому странному способу посадки, кроме общих фраз, никто дать не может.
Между тем, в естественном состоянии Prunus Cerasus и Pr. Avium, к которым принадлежат владимирские вишни, растут небольшим деревом, но не кустом, к какой форме стремятся подогнать свои сады владимирцы. Хотя, при этом, некоторые утверждают, что кустовая форма более плодородна и вынослива, но это совершенно не доказано. Скорее, наоборот: в Вязниках кустовая форма не применяется, нет её и в некоторых владимирских садах, между тем, эти сады родят даже лучше кустовых, не говоря о том, что, при одиночных посадках, уход за садом и сбор ягод несравненно удобнее. Это бессознательное в настоящее время стремление к ослаблению роста и кустовой форме может быть объяснено только практиковавшимся раньше и бывшим необходимым пригибанием.
В Вязниковском районе нет никаких указаний и следов на защиту от морозов пригибанием. Отсюда напрашивается вывод, что вишневодство этого района более позднего происхождения. Оно возникло тогда, когда вишня акклиматизировалась настолько, что могла и без искусственной защиты жить и свободно развиваться на обращённых к солнцу скатах Ярополчья.